Моё собственное оружие работало иначе: взрывы Пандемониума в щепки разбивали корпуса дирижаблей. Артиллеристы «Венчура» пользовались этим, стреляя в проломы. Магические стрелы Анны тоже пробивали корпус, так почему бы оружию маны не обладать лучшей пробивной способностью? Я решил обсудить эту тему с Григом, когда мы в следующий раз встретимся в кафетерии. Моего друга всё ещё очень интересовали земные технологии.

В коридорах я заметил нескольких хорошо вооруженных студентов из Дома Лисы. У патрульных в руках были арбалеты, светящиеся синими рунами, а поверх школьной формы накинуты тяжёлые кожаные нагрудники. Ангелина тихонько пробормотала мне на ухо, делясь своими мыслями на этот счёт.

— Да, не совсем понятно, что они охраняют, не похоже, чтобы Империя пробила щиты.

Я потянулся к ней рукой, чтобы нежно почесать затылок, а белка снова запищала.

— Надеюсь, таких учеников, как Берта, больше нет, но если диверсанты и находятся в стенах школы, то они затаились, — ответил я.

Лина слегка куснула меня за кончик пальца, а затем начала щебетать и жестикулировать, отвечая. Я остановился возле гобелена с изображением дракона, разрывающего когтями пополам огромного железного быка, поднял руку, чтобы поправить очки на переносице и медленно выдохнул.

— Антонина и Анна рассказывали, что из Империи приехали шесть или семь профессоров, а студентов — около сотни или даже больше. Видимо, учитывая скорость распространения Империи по разным измерениям, уследить за ними бывает сложно, и да, многие из них учатся в Доме Сокола. А Элин Рейд, хозяйка дома, судя по всему, принадлежит к одному из их знатных домов, что многое объясняет.

Ангелина снова пискнула и потрепала меня по волосам.

— Согласен, это не то, о чём стоит говорить в коридоре.

Белка оглянулась на проходящего мимо студента. Я усмехнулся, когда зеркало на стене отразило, как Ангелина провожает его подозрительным взглядом, а затем жестикулирует лапками.

— Правильно, Ангелина, следи за ними.

Свернув в коридор для слуг, ведущий в крыло замка, где располагался Волчий дом, я удивился переменам в нём. Туннели выглядели довольно потрёпанными. В тех местах, где мало кто ходил, лежали кучки пыли. Когда во время очередного обстрела замок снова содрогнулся, в потолке сдвинулся камень, а на пол посыпались мелкие струйки земли.

— Похоже, эти каменные глыбы наносят значительно больший ущерб, чем я думал. Плохо, что в школе ремонтируются только те помещения, которые используются студентами, — такие мысли не давали мне покоя. Достав тонкий блокнот, начал делать пометки тех мест, где, по моему мнению, неплохо было бы укрепить стены, решив при случае передать их Антонине или Лилии.

Мысли об Элин Рейд крутились в моей голове постоянно. Эта стерва стояла неподалеку, когда студенты из Дома Сокола пытались меня достать. Она давно уже выжидала, когда я совершу ошибку, чтобы предъявить дисциплинарное обвинение. В последнее время сучка частенько крутилась рядом. Плохо, что пришлось возобновить занятия с профессором Хеком.

Это повернуло мои мысли к самому неприятному наставнику. По-видимому, мне удалось-таки продемонстрировать достаточный уровень владения магией, чтобы мы начали искать «сродство»… хотя никто, похоже, не хотел объяснять, что это такое. Чушь собачья эти медитации и дыхательные упражнения! Что, чёрт возьми, значит «чувствовать Вселенную так глубоко, пока её самые первобытные компоненты не призовут тебя»? Что за ерунда! Думаю, парню просто нравится смотреть, как я психую, пока он корректирует моё дыхание.

Всплеск гнева поднялся из океана силы, который находился внутри меня. Пандемониум запульсировал у бедра, и мне пришлось крепче сжать трость, чтобы не выронить её и не схватиться за оружие. В коридоре остановился и, закрыв глаза, начал медленно дышать в успокаивающем ритме.

Пандемониум позволял концентрировать силу Повелителя Демонов, и это было несомненным преимуществом в контроле над магией, но он также образовал мост, который позволил страстям бушевать во мне так, что трудно было сопротивляться. Я очень старался ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не терять самообладания, но постоянный шум и тряска бомбардировки сильно давили и выбивали меня из колеи.

Конечно, именно этого они и добиваются. Если эта осада чем-то похожа на войны на Земле, то постоянные атаки призваны эмоционально вымотать нас до костей, чтобы заставить совершать ошибки.

Знание плана противника не делало его менее эффективным, по крайней мере для меня. Ангелина издала тихий щебет и погладила меня лапкой по макушке. — Спасибо, но я в порядке, — благодарно сказал ей в ответ. Ещё пара минут дыхания, чтобы привести себя в порядок, и можно снова отправляться в путь.

В животе урчало, стонало и квакало, так как у меня не было времени на завтрак. Я обещал профессору Рамсину, что мы встретимся во дворе между Волчьим и Медвежьим домами, а сам катастрофически опаздывал.

Пошарив рукой в своём ранце, достал маленькую булочку, пахнущую корицей. Ангелина сразу же оживилась, а я не удержался и фыркнул, когда она запрыгнула на плечо и встала так, чтобы можно было видеть её персону периферийным зрением. Белка переступила с ноги на ногу и показала на свой открытый рот.

— Ладно, пора и тебе перекусить, расслабься.

Лина распушила свой серебристо-кремовый мех и уселась в ожидании. Надкусив булочку, зажал её между зубами, а потом потянулся в сумку за горстью орехов. Они были покрыты чем-то, похожим на соль, смешанную мёдом, но на вкус напоминали лакрицу. Я никогда не привыкну к тому, что здесь такая странная еда. Она неплохая, но очень хотелось, чтобы хотя бы иногда вкус и запах не противоречили друг другу.

Булочка во рту, например, была мягкой и воздушной, как печенье для завтрака. От неё пахло корицей, глазурью и горячим маслом, но на вкус она напоминала жареного цыплёнка. Понятия не имею, почему бы в неё действительно не положить обычное мясо вместо корицы. Когда я предложил такой вариант, мне долго и непонятно объясняли про какие-то измерения, в которых закупается мука и другие ингредиенты, а потом уставились на меня так, словно ответ был совершенно логичным и исчерпывающим.

— По крайней мере, это не конфеты, сделанные на основе сильванской пряности, — с облегчением подумал я. Конечно, теперь ясно, что из себя представляют дрожащие и хрустящие кубики Грига, но стереотипы были сильнее. Еда не должна одновременно трястись и издавать звук крошащегося стекла, когда жуешь. Что бы мне не говорили, а за эту аксиому я готов умереть.

Глава 13

Из-за постоянных взрывов снаружи замка воздух вокруг Академии был наполнен гарью, пылью и едким запахом паров маны. Выйдя за дверь, ведущую к саду, сморщил нос и едва удержался от искушения достать из ранца маску и надеть её.

Трудно учиться, если учитель меня не видит, — логично рассудил я, надевая очки. К свойствам маски-невидимки я ещё и сам не до конца привык, а что уж говорить об окружающих…

Профессор Рамсин стоял возле ягодных кустов. Синие, фиолетовые и розовые ягоды пахли очень аппетитно, но учитель предупредил, что они оказывают странное воздействие на разумных существ. Интересно бы узнать, какое именно.

Отбросив мысли о ягодах, подошёл к учителю. На огромном серебристом панцире профессора появилось несколько свежих царапин, один глаз был забинтован, а на его любимом фетровом колпаке по верхнему краю виднелась обугленная прореха.

— С вами всё в порядке? Вы выглядите немного побитым, — вежливо поинтересовался я.

— А, Иван Стрельцов, да, всё в порядке. Мне пришлось отправиться спасать нескольких зверей, которым угрожала опасность из-за военных действий за пределами Академии. Боюсь, всё получилось немного не так, как хотелось бы, — голос профессора Рамсина звучал достаточно бодро.

Присев возле ягодного куста, прикусил язык, чтобы бестактный вопрос не успел сорваться с моего языка: — Как такое медлительное существо, как он, может отправиться в спасательную экспедицию? Но выражение моего лица, должно быть, выдало всё то, что не успел ляпнуть язык, потому что профессор издал благородный смешок, и его не забинтованный глаз сверкнул, когда он поправил шляпу.